Галочка

(Рассказ – быль)

Галочка симпатичная девочка – второклассница. Девочка она бедовая. С виду этого не скажешь. С виду она тихая – тихая, но ни дня у неё не проходит без приключений. Иной раз такое «отмочит», что, как говорится, хоть стой, хоть падай. Вот о таком случае я хочу рассказать.

Как-то осенью в их доме стал появляться неизвестный ей родственник. Жил он в заводском общежитии, но родители дали ему ключ от квартиры, и он мог в любое время приходить к ним в дом. Галочка посматривала на дядю с любопытством и даже некоторым страхом. С родителями всё понятно: двойку получишь или в школе нашалишь – всыплют. Могут даже ремешком по мягкому месту проучить. Бабушка тоже, даром что полная и с виду неповоротливая, все Галочкины проделки замечает, спуску не даёт.

Долго Галочка присматривалась к дяде, видит – неплохой он человек. Терпеливый. Ни голоса не повысит, ни поругает. Уроки проверяет спокойно, подсказывает, старается помочь. Галочка слушает эти подсказки, головкой покачивает в знак согласия, но думает о чём-то своём, далёком-далёком от уроков. Привыкла уже, что знания в голову входят легче всего через родительскую профилактику. Вероятно, этот процесс помогал освобождать голову от напора посторонних мыслей и давал знаниям возможность занять положенное им место. Так ли, нет ли, но, если вычертить график галочкиной успеваемости, то пик её наивысших успехов приходился на дни после родительской профилактики.

Даже внешний вид Галочки менялся: форма опрятная, в тетрадях четвёрки и пятёрки, авторучки чистые, без обычных фиолетовых разводов от пасты.

— Раньше бывало такое – сетовала её мама – чернильницы — «непроливайки» у грязнуль обязательно проливались и всё пачкали. Но как же теперь у тебя паста вытекает из стержней, если ими, порой, писать невозможно?

Не говорить же маме, что из-за этого паста и протекает, потому что в нужный момент стержень не пишет. Тогда вынимается из стержня пишущий узел, а там маленький такой шарик. Если его выдавить булавкой от брошки или октябрятского значка, то канальчик можно прочистить. Правда, часто бывает, что, как назло, шарик падает и где-то исчезает, испачканную булавку не оттереть, руки безнадёжно пачкаются и в холодной воде не отмываются. Естественно, и лицо, и форма тоже в разводах – так это же не Галочка виновата, а паста и негодные стержни от шариковых ручек.

При всём том, что Галочка пытлива, всё в пределах возможного хочет сама испробовать и испытать, она ещё любит фантазировать. Родители почему-то называют это патологической лживостью. Придумают же! …

Нет, у Галочки, как и у многих детей, это называется безудержной фантазией. Ну, право же, неинтересно рассказывать родителям о ремонте стержня и пропавшем шарике. Намного проще вставить пишущий узел в стержень, и паста сама непременно вытечет и всё перемажет. Вот и наказывают не за любопытство и поиск, а за неудачу в эксперименте. Когда Галочка рассказывала дяде о каких-то своих задумках и планах, она увлекалась, а глазки её и без того живые загорались ярким огоньком. Дяде было интересно слушать Галочкины рассуждения, он на полном серьёзе обсуждал их с девчушкой, в иных случаях советовал сделать по-другому, но Галочка всё равно делала по-своему. Чаще её преследовали неудачи, и за них её наказывали. Но бывали редкие удачи, что укрепляло Галочкину решимость на продолжение своих экспериментов.

Месяца за три между Галочкой и дядей установился прочный контакт. Родители ребёнка сочли своим долгом предупредить родственника, что он в опасности, что дочь никакая не фантазёрка, а патологическая лгунья, и верить ей ни в чём нельзя. Поверить в это, глядя в чистые, наивные, голубые глазки было невозможно. Трудно было подумать, что там таится уйма коварства, но родители оказались правы.

Однажды дядя решил раскрыться перед Галочкой с неожиданной для неё стороны. Дядя был разнообразным коллекционером. Он собирал марки, значит, назывался филателистом. Как нумизмат он собирал монеты и старые деньги. Кроме того, была у дяди коллекция спичечных этикеток и наклеек. Таких коллекционеров называют филуменистами.

В тот день к Галочке пришли две её подружки. Она решила угостить девочек вишнёвым вареньем. Да не просто вареньем, а вишней по своему фирменному рецепту. Для этого варенье из банки аккуратно выливают в дуршлаг и промывают под струёй воды над раковиной. Противный, липкий и сладкий сироп безвозвратно смывается в канализацию, а вишни остаются и, с удовольствием, затем поедаются. Когда дядя увидел подобное обращение с вареньем, он был весьма озадачен. Да и у девочек после угощения никакой радости на лице не было видно, и дядя решил немножко развлечь девчушек.

Он достал из ящика коллекцию монет и стал рассказывать о каждой из них. Хотя коллекция была небольшой, но, на взгляд собирателя, интересной и содержательной. Здесь были монеты царского времени, фашистская серебряная рейхсмарка, которую он каким-то чудом нашёл на своём огороде, олимпийские и юбилейные рубли и монеты, мелкие болгарские стотинки и немецкие пфенниги. Девочки вежливо рассматривали коллекцию, и только Галочка поинтересовалась, какие из этих монет могут быть использованы в настоящее время. Дядя простодушно показал на юбилейные и олимпийские деньги. Любопытство Галочки возросло, она попросила показать ещё что-нибудь. Тогда пришёл черёд марок. Их было много, они хранились частично в кляссерах, частично в специальных конвертах. Всё рассмотреть не удалось, с работы пришли Галочкины родители. Увидев разложенные коллекции на столе, родители стали хмурыми. В тот же вечер они высказали родственнику свои опасения, почему он напрасно раскрылся перед Галочкой, но дядя стал их уверять, что он ясно видел, как она заинтересована.

Вскоре дядя недели на две уехал в служебную командировку, предупредив Галочку, чтобы без него она не трогала коллекции. Успешно решив задачи, поставленные ему командировочным заданием, дядя приехал в хорошем расположении духа. И тут его ждал удар.

Его командировка совпала с зимними каникулами Галочки. Мать отвезла её к своим родителям погостить, а там Галочка познакомилась со своими двоюродными братьями и сёстрами, среди которых оказался начинающий юный филателист. Вот это знакомство оказалось роковым для дядиных марок и монет. Галочка по приезде домой спокойно разделила дядины марки на две части. Те, что были в кляссерах, оставила ему, а в конвертах – отправила новому другу. Дошли руки и до монет. В первый же день после каникул все одноклассники Галочки получили в подарок шоколадки, купленные ею на юбилейные и олимпийские рубли.

— А чего они тут лежат без дела? Зато ребятам, знаете, как приятно было! – Невозмутимо ответила Галочка на наивный вопрос дяди:

— Зачем ты это сделала? Ведь я тебя просил не трогать коллекции.

Надо ли рассказывать о том, как Галочкина мама ездила к себе на родину и собирала растерзанную коллекцию марок, которую юный нумизмат успел разменять с другими себе подобными? Или о том, какую профилактику получила от родителей добрая девочка Галочка? Или о судьбе коллекций? Я думаю, читатель сам уже обо всём догадался.

Теперь Галочка выросла и часто с недоумением спрашивает, глядя на чудачества своей дочери:

И в кого ты у меня такая?

г. Орск — 2003 г.