Сказка о старом Дубе
Как-то раз в сумерках присел я на низенькую табуреточку у открытой печи, и принялся помешивать кочергой в топке угли. В комнате было тихо. Тишину прерывали лишь тиканье ходиков на стене, да слабое потрескивание горящих дров в печи. Неожиданно, кочерга выворотила из-под угольев суковатое полено. Уже порядком обгорелое полено шипело и разбрызгивало снопы искр. Вдруг полено прошипело отчётливо и громко, обращаясь к кочерге:
— Эй ты, Тощая Закорючка, ты чего так стараешься? Тебе больше всех надо?
Кочерга от этих слов даже опешила, а у Ходиков от неожиданности провернулась какая-то шестерёночка, и цепочка проскочила на целый зуб. Кочерга выразила своё возмущение тем, что носик её крюка покраснел, но, тем не менее, она постаралась вежливо ответить:
— Зря задаёшься, Полено Суковатое, я за свою долгую жизнь и не таких как ты ворошила и выворачивала. И знаешь, что с ними сделалось?
— Что?
— Все благополучно сгорели и выполнили свой долг.
— Ну-ну, а у тебя, Кочерга, какой в жизни долг? – спросило, мрачно шипя Полено.
— Мой долг известен: помешивая в топке угли, выворачивать вас, головешек недобросовестных, чтобы вы полностью сгорали и отдавали людям, скрытое в ваших телах тепло.
— Где же мне, например, взять это самое тепло? – поинтересовалось Полено.
У кочерги из раскалённого носика от смеха отскочило две искорки:
— Как это где? Да в себе самом. Ты вспомни, Полено Суковатое, где и как росло и жило, кем было до того, как попало к нам сюда, прежде, чем стать Поленом Суковатым, тогда поймёшь, сколько в тебе тепла накопилось.
Полено Суковатое задумалось. От этих дум ровный огонь пробежал по всему телу, успокаивая его непростую, суковатую натуру. Ему вспомнилось давнишнее.
Отец да мать растили его отменно. Отец – Солнышко Красное теплом одаривало, Мать – Сыра Земля соками своими живительными и благодатными выпаивала. Рос он поначалу росточком слабеньким из Жёлудя Живородящего, рос-рос да и вырос. Вымахал в дерево могучее. Дядьки Дуба – Ветры Буйные, да тётки – Дожди Косые неустанно воспитывали его. Уж и мяли они его, и гнули, да только крепче сделали. Стоял он могучий и матёрый на самой вершине холма, далеко окрест был виден всем, сам многое повидал. Силой налилось его могучее тело, и Ветры Буйные лишь посвистывали в роскошной кроне, причёсывая её, а Дожди Косые смывали с этой кроны пыль да грязь и остужали от нестерпимого летнего зноя. Пробегали-пролетали годы, степенной чередой проходили столетия, незаметно прошла тысяча лет. Множество событий промелькнуло перед Дубом Могучим, во многих он сам участвовал.
Как-то у его корней упал витязь раненый. Целый отряд всадников преследовал его, дикими гортанными криками погоняя своих мохнатых, неутомимых лошадок. Несколько оперённых стрел вылетели из их луков, оцарапали кору, а одна стрела даже впилась в молодую веточку.
Полено Суковатое припомнило сейчас, как тогда от боли и обиды вскипели в нём буйные соки, и оно склонилось гибкой лозой к витязю, подняло его ослабевшего и израненного и спрятало средь братьев своих в листве густой кроны. Изумлённые дикие воины подумали, что витязя взяли на небо ангелы, соскочили со своих лошадёнок и пали ниц перед Дубом Могучим. Когда они кончили свою молитву и восславили дух Дуба Могучего, подвязав к его ветвям жертвы, съехали с холма и умчались своей дорогой.
Витязь, скрытый в кроне, отдохнул, спустился на землю, нашёл целебные травы, омылся целебной водой из ключа, бившего из-под корней великана, перевязал свои раны, съел ягод и кореньев, выросших под сенью Дуба Могучего. Вскоре раны его затянулись, силы удвоились, решимость возросла. Витязь поблагодарил своего спасителя земным поклоном и сошёл с холма. После этого Дуб Могучий увидел, как множество витязей изгнало дикое племя со своей земли, а впереди всех скакал на могучем коне витязь, спасённый им. И после этого люди зажили в созидательном мире и добром согласии друг с другом.
Далеко разнеслась слава о целебных свойствах Дуба Могучего, потянулись к нему слабые, больные и униженные исцелять раны и души, всем помогал он. Проходили многие годы, перед Целителем разворачивалась мирная жизнь добрых и красивых людей. Но вот на страну пришла несметная рать, сила чёрная. Орды захватчиков принялись убивать всех поголовно, сжигать сёла и города, копытами лошадей вытаптывать нивы и пастбища, лишая людей крова, пищи, самой жизни и надежды на будущее. Мимо Дуба Могучего проходили вереницы пленённых людей, которых захватчики вели в рабство. Вопли и стоны несчастных пленников вознеслись тогда до самых небес, а за их спинами расстилались по всей разорённой земле дымы пожарищ. От лиха постигшего землю, поникли ветви великана. Оставшиеся в живых страждущие пришли к своему Целителю врачевать раны глубокие, ожоги тяжкие и искать защиты от врагов. Дуб Могучий передавал спасённым людям частицу своей души, и они становились, подобно ему, свободолюбивыми и непокорными к завоевателям, по-человечески мудрыми и хитрыми.
Много прошло с той поры времени, на земле сменилось несколько поколений людей, когда однажды приблизились к Дубу Могучему два человека. От них исходил свет святости. Не простые, знать, то были люди. Один – высокий, худой Старец в скромной иноческой одежде, подпоясанной пеньковой верёвкой, в лаптях, другой – витязь. Молодой, ростом подстать Старцу, с русой бородкой, чем-то неуловимо схожий с тем, давним, которого Дуб некогда спас. Этот витязь был одет в княжеские доспехи с великолепным боевым конём в поводу. Сопровождавшие их дружинники и чернецы остались у подножия холма, а эти двое приложили свои руки к шершавой коре Дуба Могучего, черпая от вещего дерева решимость к действиям, которыми великан напитывал их пращуров. Оба пришлеца вглядывались с вершины холма вдаль, как будто желая рассмотреть в далёком далеке грядущее.
— Благослови, отче, на подвиг ратный – обращая свой взор на сребробородого Старца, попросил витязь у инока.
— Благословляю, княже! – инок перекрестил витязя сухой, но крепкой рукой.
— Я помог тебе собрать рати по всей нашей растоптанной и униженной стране, тебе же нужно с ними не только изверга разбить, но и Родину с коленей поднять. Великая честь тебе выпадает, сын мой, но и слава ждёт тебя во веки – веков. – Они постояли в раздумье, и Старец продолжил тихим размеренным голосом. – Я и сам бы пошёл с тобой, но годы мои не позволяют сделать это, поэтому вместо меня бери учеников моих, они послужат тебе с честью. Аминь!
Князь поцеловал руку Старца, огладил шершавый ствол Дуба Могучего и уверенной поступью отошёл от обоих, сел на коня и неспешно спустился к подножью холма, где к нему присоединились дружинники и обещанные иноки. Они отправились на поле брани и с вершины холма, сколько было видно, их осеняли крестные знамения Старца и взмахи ветвей Дуба Могучего.
Вскоре Ветры Буйные принесли на своих быстрых крыльях весть о победе ратей под водительством князя над извергами, долгие десятилетия душившими народ.
Наступили новые времена, всё чаще до Дуба доносились весёлый смех и песни. Под сенью Дуба собирались молодые люди – юноши и девушки. Они водили хороводы, веселились и наслаждались целебной водой из источника, бившего у корней Целителя. Потом у молодых людей рождались дети, которые не-то из-за источника, не-то по другим причинам вырастали храбрыми богатырями и умелыми и прекрасными девами. Их никто не мог покорить, хотя желающих за многие годы было немало.
Захватчики приходили в разных обличиях и под разными предлогами, но цель у них у всех была одна: поработить свободолюбивый народ и забрать себе его богатства. Однако люди находили в себе силы всякий раз изгонять непрошеных гостей и строили жизнь лучше прежней.
Но однажды напал на страну новый безжалостный враг, от которого пострадал Дуб Могучий. Самолёты со свастикой бросали свои смертоносные бомбы на дорогах и переправах, где было множество мирных людей: женщин, детей, стариков и немощных. Бомбы безжалостно губили ни в чём неповинных людей. На их защиту прилетали самолёты с красными звёздами, которые сбивали и прогоняли стервятников. В воздухе завязывались жестокие бои, самолёты со свастикой в панике сбрасывали бомбы куда придётся, и улетали восвояси. Одна из таких бомб упала вблизи Дуба Могучего. Взрывом огромный ствол был расколот надвое, множество ветвей и сучьев устлало верхушку холма. Вскоре ветка, которой принадлежало Полено Суковатое, стала деталью повозки и ещё полвека служила людям, пока не попала в эту топку. Вздохнуло Полено в последний раз и рассыпалось на множество жарких угольков. Последнее, что услышало в этом вздохе Кочерга:
— Я всегда делал людям добро…
Крюк у кочерги от стыда стал пунцовым – Кочерга поняла, что была несправедлива к Полену Суковатому. За его суковатостью скрывалась не строптивость, а врождённая гордость.
У Ходиков на стене вдруг открылась маленькая дверца, оттуда выскочила кукушка и прокуковала семь раз. Я от неожиданности вздрогнул; мне показалось, что я задремал, и вся эта история мне приснилась.
Но уж очень на правду похоже?!
* * *
ольга тютюгина (ратушнюк) 03 Июл 2011
рассказ понравился.действительно мы все что то берем и должны отдавать…